Неглинка — легендарная речка, от которой на московской карте осталось лишь название улицы. Загнанная в трубу при Екатерине, изведанная главным естествоиспытателем трущоб Гиляровским, она и в 1950-е была способна на подтопления в паводок центра столицы. Сегодня над её руслом строятся высотки и реконструируются памятники старины, по нескончаемым пробкам продираются тысячи автомобилей. А уровнем ниже, сотрясая грунт, несутся поезда метро, вокруг перекрещиваются каналы коммуникаций, там и сям ограждающий речное русло свод пронизывают несанкционированные врезы, сквозь которые в воду поступает весь спектр органики и химии.
Первые трубы для московских рек строились в виде кирпичных арок, которые присыпались грунтом, а сверху укладывался бревенчатый настил. Соответственно, над бывшим руслом возникала улица, а зловония, характерные для всех речушек в городах до появления централизованной канализации, давали о себе знать только в районе коллекторов. Арки, естественные для традиционных построек, под землёй оказались крайне недолговечными. Поэтому вскоре их заменили полноценные кирпичные трубы, многие из которых живы по сей день. Потом пришёл век железобетона...
Всего по разным данным в московском подземелье протекает от 90 до 240 рек и речушек. Диггеры рассказывают о необычайно красивых тоннелях из старого кирпича, поросших техногенными сталлоктитами. Пресса любит страшилки о гигантских крысах и рыбах-мутантах (кстати, в нью-йоркских коллекторах раньше действительно росла белая от отсутствия солнечных лучей и сильнодействующая от обилия удобрений конопля). Специалисты признают проблему подземных рек в том ключе, что провалы асфальта и обрушения стен предотвращать становится всё труднее. В кирпичных коллекторах вода зачастую находит щели, размывает окрестный грунт, образуя подземные озёра; в бетонных ржавеет арматура, и конструкции теряют несущую способность.
Кирпичные тоннели подземных рек весьма разнообразны. Зачастую они имеют своеобразные тротуары, на которых относительно сухо в летние месяцы. Диаметр труб колеблется от полуметра до трёх метров, причём на Неглинке и Пресне сохранились целые залы, где речки подбирают свои притоки, также загнанные в подполье. Интересно, что несмотря на постоянную сырость, обилие химических примесей в воде, высокие нагрузки, неблагоприятный температурный режим и отсутствие ремонтов, - кирпичная кладка сохраняет свои свойства более ста лет.
Насколько реальную опасность представляют невидимые реки — специалисты спорят давно. Если в напичканной стратегическими объектами центральной части города, особенно после нескольких серьёзных провалов грунта, городские власти стараются держать ситуацию под контролем, то ближе к окраинам есть проекты вновь открыть русла некоторых рек. Хотя и в самом центре была попытка вывести часть Неглинки к Манежному комплексу. Однако когда не оценённое москвичами сказочное русло наполнилось зловонием подземных вод, коллектор перекрыли и попытались создать водопроводную имитацию Неглинки>. Вскоре, впрочем и от этой затеи отказались, оставив только фонтаны.
О подземных реках на карте Москвы напоминают названия улиц и многочисленные пруды. Большинство из них непосредственно связаны с бывшими водными артериями и продолжают подпитываться их водой. А самый, пожалуй, яркий и символичный памятник «андеграунду» - Горбатый мост возле Белого дома.
Когда-то здесь обосновался патриарх Иоаким. В 1683 году по его указанию были вырыты Пресненские пруды, в которых разводилась рыба для патриаршего стола, тогда же через Пресню перекинули аркообразный Горбатый мост. В середине XVIII века его перестроили в кирпиче, в XIX веке облицевали белым камнем и украсили фонарными столбами. Горбатый мост стал центром революции 1905 года в Первопрестольной. А уже в 1908 году речку Пресню заключили в кирпичную трубу... С Горбатым мостом связан штурм Белого дома в октябре 93-го, здесь разбивали палаточные городки шахтёры и обманутые вкладчики. Мост через сухое русло в форме арки невольно стал памятником подполью, которое вроде бы никому и не нужно, но живёт ни на что не взирая.
Кирпичные тоннели подземных рек
"С помощью лампочки я осмотрел стены подземелья, сырые, покрытые густой слизью. Мы долго шли, местами погружаясь в глубокую тину или невылазную, зловонную жидкую грязь, местами наклоняясь, так как заносы грязи были настолько высоки, что невозможно было идти прямо-- приходилось нагибаться , и все же при этом я доставал головой и плечами свод. Ноги проваливались в грязь, натыкаясь иногда на что-то плотное. Все это заплыло жидкой грязью, рассмотреть нельзя было, да и до того ли было."
Владимир Гиляровский "Москва и москвичи"
Поделитесь с друзьями:
