Представители другой ветви рода освоили производство качественного огнеупора в промышленных масштабах — так, что кирпич имел аж три маркировки: «UST-IGUM URAL», «Пермский № 8 завода князя Голицына» и «ЯЗКГ». Основателем завода был Сергей Михайлович Голицын.
Википедия на запрос прежде всего предлагает советского детского писателя, который хоть и Сергей Михайлович, и представитель княжеского рода, но к Предуралью и керамическому производству отношения не имеет. Впрочем, тут же обнаруживаем ещё одного полного тёзку (и дальнего родственника): действительный тайный советник 1-го класса, удостоенный практически всех высших орденов Российской Империи, владелец обширных соляных промыслов в Соликамском уезде Пермского края. Отец Сергея Михайловича в 1751 году женился на баронессе Строгановой, а усадьба Кузьминки в нынешней Москве и Усольские солеварни были её приданым.
Неизвестно, как выглядела первая княжеская резиденция на правом берегу Камы, но после опустошительного пожара 1809 года отстраивать по-новой пришлось и дом, и все солеваренные службы. Сергей Михайлович, живший преимущественно в столицах, лично контролировал процесс. За основу был взят «образцовый» проект, сходный, кстати, по геометрии с дворцом в Вязёмах, но максимально освобождённый от декоративных излишеств.
Не исключено, что к проекту имел отношение автор петербургского Казанского собора А.Н. Воронихин, который последние годы жил и работал как раз в Усолье у Строгановых. Голицын хотел возвести особняк буквально за один сезон, однако по неизвестным причинам закладка и строительство оттягивались (возможно, причиной было плохое самочувствие и последующая кончина зодчего в 1814 году). Сохранилось, кстати, пару писем тех лет, адресованных князем управляющему промыслами Григорию Костареву. В них даются указания на доработку дворцовых планов Павлу Бушуеву, к нему же потом адресуется недовольство за слабый контроль над каменщиками и «упрямство». Как бы то ни было, на закладной чугунной доске обозначено: «Дом каменный с флигелем заложен в 1815, а строением кончен в 1818 году при управлении Г. К. и М. Г. (по другим источникам: М. Ч.)». Эти же инициалы в виде клейм прослеживаются на кирпичной кладке фасадов (Г. К., в данном случае, однозначно трактуется как «Григорий Костарев»).
Сам Сергей Михайлович Голицын дожил до 1859 года, но на Каме в своём доме если и бывал, то крайне редко. А производство огнеупоров здесь началось лишь в начале 1880-х, причём на другой стороне реки, ниже по течению, через леса и болота, километров за 40. То есть это явно не тот завод, что поставлял кирпич на возведение усольских дворцов и церквей рубежа веков, и названный потомками в память о князе.
Ищем дальше... Отмеряем ещё на юг-юго-восток по лесам и болотам порядка 120 км, и перед нами город Чусовой: райцентр Пермского края, ведущий историю с 1879 года, когда здесь было основано нынешнее градообразующее предприятие — металлургический завод. Франко-Русское Уральское акционерное общество... Некто Шарль Барруен, с одной стороны, князь Сергей Михайлович Голицын — с другой! На сайте завода в разделе «История» - увы, это всё... Зато у местных краеведов находим, что С.М. Голицыну на Пермской земле принадлежало ещё как минимум два завода, и новый, по последнему слову техники, задумывался под прокладку железной дороги Пермь - Екатеринбург. Смотрим новостные порталы: состоялось очередное вручение премий Фонда имени С.М. Голицына. Запрашиваем фонд: и упираемся в голые строчки реквизитов...
Неожиданный очерк в газете «Деловое Прикамье», из которого, уже почти отчаявшись найти что-то полезное, узнаём, что когда лопнул Лионский банк и Франко-Русское АО разорилось, шанс возродить дело Голицыну лично дал Александр III. Плюс красивый пассаж автора очерка Любови Биккель от лица самого героя: «А вот фамильное имение Кузьминки с его скульптурными кентаврами на мостах и чугунными канделябрами вдоль тополевых аллей пришлось превратить в дачный посёлок. Простите, папа и дед: деньги, будь они неладны, деньги». Получается, что дед — тот самый владелец солеварен в Усолье. За XIX век промысел пришёл в упадок, зато металлургия двинулась вперёд семимильными шагами.
О масштабах деятельности Сергея Михайловича (внука) можно судить по тому, что параллельно с организацией металлургического производства он создал едва ли не самый мощный в регионе завод столь необходимых для плавки чугуна огнеупоров. С начала 1880-х годов здесь постоянно работало 250 человек, а в зимнее время для добычи и подвозки глины 80 рабочих и 200 подвод. Продукция шла как на собственные нужды, так и сплавлялась сторонним потребителям на баржах по Каме и Волге — вплоть до Астрахани. Погрузка велась зимой до вскрытия рек, и товар уходил на юг во время половодья. После разгрузки баржи продавали в портах назначения.
Завод изначально имел четыре печи, каждая из которых на 50 тысяч кирпичей. Сюда была подведена узкоколейка и оборудованы склады, на которых рабочие могли приобрести полный ассортимент продуктов и бытовых товаров. Помимо огнеупоров в Усть-Игуме производился обычный керамический кирпич, отсюда же поставлялся шамотный порошок и кварцевый песок. Производство продолжилось после революции под вывеской «Огнеупор». Но по мере выработки карьеров (и после пожара 1962 года) предприятие сперва превратили в цех Александровского кирпичного завода, а к 1967 году и вовсе закрыли как нерентабельное.
Сергей Михайлович Голицын скончался в Лозанне в 1915 году. Напоследок он сказал: «Я по юношескому недомыслию погубил родительское имение в Кузьминках, которое называли Русским Версалем. Но я верю, что новый Версаль, который появится на Урале, будет ничуть не хуже оригинала». Чусовской металлургический завод пережил революцию, наращивал объёмы в эпоху индустриализации, утроил производство чугуна в годы войны, занял достойное место в народном хозяйстве СССР, смог пережить 90-е... И поныне завод имеет крупнейший рессорный цех, обеспечивая весь российский автопром своей продукцией.
